Как повяжешь галстук...
Чт Сен 12, 2024 0:12
Детство. Что человек помнит из него? Что берет с собой и проносит через годы?
Третий класс. Мне 9 лет. И скоро случится важное событие – я стану ПИОНЕРКОЙ! Конечно, по правилам в пионеры принимают 19 мая, в день рождения пионерии. Но в нашей школе решили отличиться: выбрать пять лучших учеников и повязать им галстуки 7 ноября. Наградить почетным званием. Тогда я предположить не могла, чем мне это обернется…
А через неделю я узнала, что мы уезжаем, и теперь я буду жить в другом месте и учиться в другой школе.
Радостно ждала я первый день – подшивала воротничок и манжеты, отглаживала галстук и пыталась угадать какие они – мои новые одноклассники? Каково же было удивление, когда, знакомясь с классом, я вдруг увидела 24 пары холодных глаз. Они с нескрываемой завистью смотрели… на мой пионерский галстук! Не было в этой школе традиции принимать в пионеры в ноябре, и я оказалась единственной пионеркой в классе. К лютой зависти всего коллектива.
Ненависть одноклассников обрушилась на меня как лавина: никто ко мне не подходил и не заговаривал со мной, любое действие (или бездействие) сопровождалось едкими шутками и откровенными насмешками. Я не могла понять, почему все это происходит? За что? Почему в этом классе никто не видит, что я хорошая? Может быть, сказать им об этом?
И однажды, когда учительница в очередной раз расхвалила первую ученицу и первую красавицу класса за хорошо прочитанное стихотворение, я шепнула соседке: «А я тоже хорошо умею стихи читать! Меня даже на конкурс отправляли (это была правда) и медаль за это дали! (тут я приврала – дали только грамоту)»
Соседка покивала головой, а на следующий день меня встретила ватага одноклассников, которые наперебой кричали, что я врушка! Каждый имел что сказать, какими словами меня обозвать. Они надвигались на меня, яростно размахивая руками. И я побежала! А они погнались за мной. Забившись в угол, я видела полные злобы глаза и слышала самые обидные слова. Каждый пытался дернуть меня, толкнуть или ущипнуть… Лишь звонок избавил меня от этого ада.
А после урока учительница поставила меня перед классом и заставила каждого высказать все, что он обо мне думает. Я стояла как у столба позора и хотела только одного - чтобы меня никогда не существовало на этой земле.
Когда экзекуция подошла к концу, Надежда Алексеевна заключила: «Она совершила ошибку. Но я уверена, что больше никогда не будет лгать и, может быть, однажды получит настоящую медаль - например, закончит с медалью школу… Иди на место».
Время шло. Походила к концу третья четверть. Сказать, что мне было одиноко – не сказать ничего! И в этот мрачный период вдруг возник лучик света - я нашла в подъезде котенка. Он сидел в уголке, сжавшись в маленький пушистый комочек. Такой же одинокий, как и я. К счастью, мама разрешила его оставить, и у меня появился друг…
… А совсем скоро я заметила, что со мной что-то не так: на голове появилась болячка, которая никак не хотела проходить. Я сама заплетала косички, поэтому мама не сразу заметила лишай. Вердикт врачей был однозначный: котенка - выбросить (повесить, утопить), меня – обрить. Я рыдала не по волосам – мне было страшно за котика Ваську. Но мама решила, что вылечит обоих. Вот только Вася сохранил свою пушистую шерстку, а у меня на голове в тот же вечер засияла лысина…
… Прошел месяц. От лишая не осталось и следа, а передо мной стояла страшная задача – вернуться в столь недружелюбный класс. С лысой головой… Мама водрузила на нее розовую панамку со словами «Ну вот, совсем и не видно, что ты лысая!». Но я боялась даже выйти на улицу в таком виде. А страшный день все приближался.
И я решила, что раз идти все-таки придется, надо как-то привыкать к своему страху. Как в холодную воду входить – постепенно. И каждый день выходила из подъезда. Сначала только выглядывала. Потом задержалась на улице на 5 минут, но убежала, как только увидела соседку. На следующий день заставила себя остаться и с ней поздороваться… А потом пришла пора идти в школу.
Напрасно мама меня утешала: никто в школе не носил панамку. Одна я сидела за партой в розовом чепце на лысой голове… и в кроваво – красном галстуке, подливающим масло зависти в костер ненависти. Я так боялась лишний раз привлечь к себе внимание, что все перемены проводила за партой. Хотелось раствориться, стать невидимкой, чтобы никто больше не смог сказать мне обидного слова. Но розовая панамка не оставляла ни одного шанса остаться незамеченной.
Казалось, что ничего страшнее быть не могло. Пока не разразилась катастрофа.
В один из дней, просидев перемену за партой, со звонком я вдруг поняла, что стоило сходить в туалет. Но все уже рассаживались по местам - начался урок. Самый длинный урок в моей жизни. Время шло, терпеть становилось невыносимо, а я панически боялась поднять руку и попросить разрешения выйти. Одна мысль о том, что нужно пройти через класс на виду у всех вселяла ужас. «Надо терпеть! – думала я. – Я смогу. Осталось совсем чуть – чуть.» И вдруг голос Надежды Алексеевны вернул меня в реальность: «Ты меня слышишь? Нужно особое приглашение? Повторяю – к доске!»
Я покорно поднялась, сделала несколько шагов и встала перед классом. Все взгляды устремились на меня и тут… по ногам побежали теплые струйки. Они текли по колготкам, расползаясь лужицей на полу …
Не помня себя, вылетела я из класса и до конца урока горько и неудержимо рыдала, скрывшись в туалете. А со звонком вдруг пришло осознание, что мой страх- это только то, что чувствую Я. Бояться НЕЧЕГО! Ничто не изменит произошедшего, никто не вернет мне волосы, а панамка не скроет лысину. И красный галстук – не наказание! Это награда, которую я заслужила. Даже если все перемены я буду прятаться в углу, все равно до 19 мая останусь единственной пионеркой в классе. Так зачем прятаться? Я буду такой, какая есть! Не буду рассказывать что и как хорошо я умею делать - я буду это делать и всем показывать! И розовая панамка полетела в мусорную корзину.
На следующий день я шла в школу без капли страха. Ветер обдувал лысую голову. Это было непривычно, странно и даже немного забавно…
…С тех пор прошло много лет. Отросли волосы, выросла не только я, но и мои дети. И хотелось бы сказать, что с тех пор я больше никогда ничего не боюсь, но это не так: я жуткая трусиха. Но когда становится тяжело, страшно и хочется все бросить, отказавшись от начатого, приходит маленькая лысая девочка в красном галстуке, берет меня за руку и твердо смотрит в глаза. И я вспоминаю, что бояться нечего - все страхи живут только в моей голове…
После того, как у всех на шее зардели галстуки, настроились и отношения с одноклассниками. Меня выбирали председателем совета отряда и давали ведущие роли на мероприятиях. Давняя история всплыла лишь однажды. Я сдержала обещание, данное себе у «позорного столба» - окончила школу с медалью. И когда на выпускном мне ее вручили, кто-то произнес: «А я помню как она обосс@лась в третьем классе!» Но никто не поддержал разговор.
До сих пор в школе на почетном месте висит моя фотография. Под громкими словами – «Ими гордится школа!».
Немного отросли…
Третий класс. Мне 9 лет. И скоро случится важное событие – я стану ПИОНЕРКОЙ! Конечно, по правилам в пионеры принимают 19 мая, в день рождения пионерии. Но в нашей школе решили отличиться: выбрать пять лучших учеников и повязать им галстуки 7 ноября. Наградить почетным званием. Тогда я предположить не могла, чем мне это обернется…
А через неделю я узнала, что мы уезжаем, и теперь я буду жить в другом месте и учиться в другой школе.
Радостно ждала я первый день – подшивала воротничок и манжеты, отглаживала галстук и пыталась угадать какие они – мои новые одноклассники? Каково же было удивление, когда, знакомясь с классом, я вдруг увидела 24 пары холодных глаз. Они с нескрываемой завистью смотрели… на мой пионерский галстук! Не было в этой школе традиции принимать в пионеры в ноябре, и я оказалась единственной пионеркой в классе. К лютой зависти всего коллектива.
Ненависть одноклассников обрушилась на меня как лавина: никто ко мне не подходил и не заговаривал со мной, любое действие (или бездействие) сопровождалось едкими шутками и откровенными насмешками. Я не могла понять, почему все это происходит? За что? Почему в этом классе никто не видит, что я хорошая? Может быть, сказать им об этом?
И однажды, когда учительница в очередной раз расхвалила первую ученицу и первую красавицу класса за хорошо прочитанное стихотворение, я шепнула соседке: «А я тоже хорошо умею стихи читать! Меня даже на конкурс отправляли (это была правда) и медаль за это дали! (тут я приврала – дали только грамоту)»
Соседка покивала головой, а на следующий день меня встретила ватага одноклассников, которые наперебой кричали, что я врушка! Каждый имел что сказать, какими словами меня обозвать. Они надвигались на меня, яростно размахивая руками. И я побежала! А они погнались за мной. Забившись в угол, я видела полные злобы глаза и слышала самые обидные слова. Каждый пытался дернуть меня, толкнуть или ущипнуть… Лишь звонок избавил меня от этого ада.
А после урока учительница поставила меня перед классом и заставила каждого высказать все, что он обо мне думает. Я стояла как у столба позора и хотела только одного - чтобы меня никогда не существовало на этой земле.
Когда экзекуция подошла к концу, Надежда Алексеевна заключила: «Она совершила ошибку. Но я уверена, что больше никогда не будет лгать и, может быть, однажды получит настоящую медаль - например, закончит с медалью школу… Иди на место».
Время шло. Походила к концу третья четверть. Сказать, что мне было одиноко – не сказать ничего! И в этот мрачный период вдруг возник лучик света - я нашла в подъезде котенка. Он сидел в уголке, сжавшись в маленький пушистый комочек. Такой же одинокий, как и я. К счастью, мама разрешила его оставить, и у меня появился друг…
… А совсем скоро я заметила, что со мной что-то не так: на голове появилась болячка, которая никак не хотела проходить. Я сама заплетала косички, поэтому мама не сразу заметила лишай. Вердикт врачей был однозначный: котенка - выбросить (повесить, утопить), меня – обрить. Я рыдала не по волосам – мне было страшно за котика Ваську. Но мама решила, что вылечит обоих. Вот только Вася сохранил свою пушистую шерстку, а у меня на голове в тот же вечер засияла лысина…
… Прошел месяц. От лишая не осталось и следа, а передо мной стояла страшная задача – вернуться в столь недружелюбный класс. С лысой головой… Мама водрузила на нее розовую панамку со словами «Ну вот, совсем и не видно, что ты лысая!». Но я боялась даже выйти на улицу в таком виде. А страшный день все приближался.
И я решила, что раз идти все-таки придется, надо как-то привыкать к своему страху. Как в холодную воду входить – постепенно. И каждый день выходила из подъезда. Сначала только выглядывала. Потом задержалась на улице на 5 минут, но убежала, как только увидела соседку. На следующий день заставила себя остаться и с ней поздороваться… А потом пришла пора идти в школу.
Напрасно мама меня утешала: никто в школе не носил панамку. Одна я сидела за партой в розовом чепце на лысой голове… и в кроваво – красном галстуке, подливающим масло зависти в костер ненависти. Я так боялась лишний раз привлечь к себе внимание, что все перемены проводила за партой. Хотелось раствориться, стать невидимкой, чтобы никто больше не смог сказать мне обидного слова. Но розовая панамка не оставляла ни одного шанса остаться незамеченной.
Казалось, что ничего страшнее быть не могло. Пока не разразилась катастрофа.
В один из дней, просидев перемену за партой, со звонком я вдруг поняла, что стоило сходить в туалет. Но все уже рассаживались по местам - начался урок. Самый длинный урок в моей жизни. Время шло, терпеть становилось невыносимо, а я панически боялась поднять руку и попросить разрешения выйти. Одна мысль о том, что нужно пройти через класс на виду у всех вселяла ужас. «Надо терпеть! – думала я. – Я смогу. Осталось совсем чуть – чуть.» И вдруг голос Надежды Алексеевны вернул меня в реальность: «Ты меня слышишь? Нужно особое приглашение? Повторяю – к доске!»
Я покорно поднялась, сделала несколько шагов и встала перед классом. Все взгляды устремились на меня и тут… по ногам побежали теплые струйки. Они текли по колготкам, расползаясь лужицей на полу …
Не помня себя, вылетела я из класса и до конца урока горько и неудержимо рыдала, скрывшись в туалете. А со звонком вдруг пришло осознание, что мой страх- это только то, что чувствую Я. Бояться НЕЧЕГО! Ничто не изменит произошедшего, никто не вернет мне волосы, а панамка не скроет лысину. И красный галстук – не наказание! Это награда, которую я заслужила. Даже если все перемены я буду прятаться в углу, все равно до 19 мая останусь единственной пионеркой в классе. Так зачем прятаться? Я буду такой, какая есть! Не буду рассказывать что и как хорошо я умею делать - я буду это делать и всем показывать! И розовая панамка полетела в мусорную корзину.
На следующий день я шла в школу без капли страха. Ветер обдувал лысую голову. Это было непривычно, странно и даже немного забавно…
…С тех пор прошло много лет. Отросли волосы, выросла не только я, но и мои дети. И хотелось бы сказать, что с тех пор я больше никогда ничего не боюсь, но это не так: я жуткая трусиха. Но когда становится тяжело, страшно и хочется все бросить, отказавшись от начатого, приходит маленькая лысая девочка в красном галстуке, берет меня за руку и твердо смотрит в глаза. И я вспоминаю, что бояться нечего - все страхи живут только в моей голове…
После того, как у всех на шее зардели галстуки, настроились и отношения с одноклассниками. Меня выбирали председателем совета отряда и давали ведущие роли на мероприятиях. Давняя история всплыла лишь однажды. Я сдержала обещание, данное себе у «позорного столба» - окончила школу с медалью. И когда на выпускном мне ее вручили, кто-то произнес: «А я помню как она обосс@лась в третьем классе!» Но никто не поддержал разговор.
До сих пор в школе на почетном месте висит моя фотография. Под громкими словами – «Ими гордится школа!».
Немного отросли…
Написано: Vol'ka Благодарностей: 18
