Счастье... Оно рыжее

Наша история планирования. Часть 14

Ср Мар 10, 2010 14:39

Очнулась я от приятного нежного голоса, слегка напоминающий мамин, который звал меня будто издалека: «Танюша, Танюша! Ты меня слышишь? Открой глаза» Слышу-слышу. Хотела ответить. Но состояние какое-то полупьяное. И жутко болит горло. Очень–очень холодно. Меня прямо трясет. Говорить получается с трудом и только шепотом. Отвечаю страшным и не похожим на мой голосом: «Да». Открыть глаза еще сложнее, чем ответить. Жутко хочется спать, глаза меня не слушаются. Еле-еле приоткрываю их. Вокруг полумрак, надо мной склонилась медсестра. Спрашивает, как я себя чувствую. Кажется, относительно неплохо, только вот очень хочется кашлять и холодно. Пробую – кашель отдается болью в животе. Терпимо, но страшно, что разойдутся швы. Становится понятно, что живот тоже болит, примерно как при месячных в первый день – тянет. Медсестра говорит, что сейчас поставит мне обезболивающий укол. Хорошо, укол так укол. Ставит укол – в бедро, видимо, чтоб не кантовать меня. Я потихоньку начинаю приходить в себя. Становится интересно, какую мне всё-таки сделали операцию и сколько время. Оказывается, что лапароскопия не удалась, в итоге мне пришлось разрезать животик. И еще сейчас уже вечер – около 18 часов. Медсестра спрашивает, нужно ли мне что-нибудь. Я прошу принести мне из отделения очки, потому что без них я чувствую себя беспомощным слепым котенком – ничего вокруг не вижу. Ладно, сейчас мне принесут очки и еще одно одеяло.
Я снова впадаю в дрему. Но слышу, что где-то играет музыка и весело щебечут люди. Канун праздника! Врачи принимают поздравления. Через какое-то время возвращается медсестра и снова зовет меня: «Танюша! Тебе передали очки и водичку. Приходили твои папа и сестра. Пить будешь? Нужно немножко попить». Буду, конечно, буду. Только сейчас понимаю, что я очень хочу пить. Медсестра ставит на тумбочку бутылочку негазированной воды, отвинчивает крышку и опускает туда трубочку от капельницы. Так мне будет легче пить, ведь пока не надо подниматься. Потом подает бутылочку мне. Делаю пару глотков – сразу много нельзя, а то может затошнить. Пока я пью, меня заботливо укрывают вторым одеялом и одевают очки. Наконец-то: я вижу и мне теплее. Оказывается, что здесь на окнах закрыты жалюзи, поэтому и полумрак. Моя кровать крайняя справа. Слева от меня – перегородка, за ней пищит какая-то аппаратура. Впереди – письменный стол. На нем куча бумаг и горящая настольная лампа. Медсестра говорит, что скоро ко мне забежит заведующая и ответит на все мои вопросы про операцию, а завтра утром меня переведут обратно в гинекологию, и куда-то убегает. Дела, пациенты…
Я остаюсь со своими противоречивыми мыслями и чувствами: с одной стороны, я рада, что всё позади, операция прошла, кисты удалили; с другой – грустно, что всё-таки пришлось перенести полостную операцию. А еще очень любопытно, что же всё-таки это были за кисты – эндометриоидные или дермоидные? Терзаться догадками долго не получается – меня снова неудержимо клонит в сон и я засыпаю.
Будит меня снова голос, но, как я понимаю, уже не ласковый и заботливый, принадлежащий реанимационной медсестре, а требовательный и повелительный: «Таня, ты спишь?! Просыпайся. Нужно поговорить!» Пришла заведующая Наталья Петровна. Настрой у нее какой-то боевой и решительный, сразу видно, что новости будут для меня неприятными. Сначала мне рассказывают, что операция длилась около 40 минут, обеспечить доступ к кистам с помощью лапароскопического оборудования Егорову не удалось. Пришлось вмешаться Наталье Петровне. В итоге мне сделали лапаротомию. Кисты, судя по их темно-коричневому цвету, окажутся эндометриоидными. Но это будет достоверно ясно после гистологии – где-то через недельку. Но в принципе, уже сейчас понятно, что мой диагноз – эндометриоз. Его очаги обнаружили и в брюшине, что-то там с ними сделали. Что – сейчас уже не помню, но не электрокоагуляцию. В общем, прогнозы неутешительны. Лучше бы нам подумать о процедуре эко, если мы хотели бы иметь детей. Заведующая убегает. А я в шоке. Эко – какое такое эко? Почему эко? Это же уже крайние меры при борьбе с бесплодием. У нас же всё было относительно неплохо. Вот только нужно было разобраться с мужским фактором. Реву, именно реву, а не плачу, беззвучно сотрясаюсь на кровати в приступе паники. Неужели, у нас никогда не будет малыша? За что? Почему? Как так?