дракарис, и не было мальчика!

все могут короли, но только по любви

Сб Ноя 15, 2014 14:17

а еще королевы умеют вот так, как Мария Стюарт к графу Босуэллу в 1566:

Car c’est le seul desir de vostre chere amie,
De vous servir, & loyaument aimer,
Et tous malheurs moins que rien estimer,
Et vostre volonte de la mienne suivre
Vous cognoistrez aveques obeissance,
De mon loyal devoir n’obmettant la science,
A quoy j’estudiray pour tousjours vous complaire.
Sans aimer rien que vous, soubs la subjection
De qui je veux sans nulle fiction
Vivre & mourir.

Единственная цель подруги вашей —
Служить вам, угождать и подчиняться,
Вас обожать, пред вами преклоняться
И, презирая все несчастья впредь,
Свой видеть высший долг в повиновенье,
Чтобы отдать вам каждое мгновенье,
Под вашей властью жить и умереть.


и фигня, что она замужем и он женат. что это? любовь? страсть? зависимость? тайна сия велика есть.

красивая, молодая, умная, мужики за нее и к алтарю и на алтарь. ну как тут устоять?



Босвелл и не растерялся. это далеко потом Ницше, сочась спермотоксикозом по Лу Саломе, сформулирует "идешь к женщине - не забудь плетку". это да, но если один об этом лишь писал, то другой вполне делал, не взирая на.

Pour luy aussi j’ay jette mainte larme,
Premier qu’il fust de ce corps possesseur,
Duquel alors il n’avoit pas le coeur.

…я столько слез лила из-за него!
Он первый мной владел, но взял он только тело,
А сердце перед ним раскрыться не хотело.

а нечего рассекать по полям и весям в компании суровых шотладских аристократов. это тебе не восторженный Шателяр и не Риччо. и даже не малахольный Дарнлей, пусть и муж, а все равно тряпка. этим не покомандуешь, этот саму и к ноге и на колени. да так, что вздрогнет весь двор. и не только свой. но и чужие. зверь, а не мужчина.

а потом заговор и спланированное убийство мужа. и скорый брак с Босвеллом. и скандалы, интриги, расследования.

матушка ты наша золотая рыбка, что ж ты творишь, мать твою? будут увещевать ее союзники. не ибанулась ты часом, государыня? сама намедни указ подписала, по которому супружеская измена карается смертной казнью. и такую херню творишь на голубом глазу. покайся, отрекись от него. давай сделаем, как всегда - раз не помню, значит не было! а Джеймса твоего сердечного границу отправим охранять или того лучше, вообще из страны, ну? чойта не было? все было, ооох и быыыыло. точно было, ты ж замужем тогда была, ты что несешь, окстись? а может и не было. ах, оставьте, господа, меня в пучине страсти:

Pour luy depuis j’ay mesprise l’honneur,
Ce qui nous peust seul pourvoir de bonheur.
Pour luy j’ay hasarde grandeur & conscience,
Pour luy tous mes parens j’ay quitte & amis,
Et tous autres respectz sont a part mis.
Pour luy tous mes amis j’estime moins que rien,
Et de mes ennemis je veux esperer bien.
J’ay hasardé pour luy nom & conscience
Je veux pour luy au monde renoncer,
Je veux mourir pour le faire avancer.

Я для него забыла честь мою —
Единственное счастье нашей жизни.
Ему я власть и совесть отдаю,
Я для него отринула семью,
Презренной стала в собственной отчизне.
Я для него отвергла всех друзей,
Прошу поддержки вражеского стана,
Пожертвовала совестью своей,
Презрела гордость имени и сана
И, чтобы он возвысился, умру…


да, да, когда те самые "письма из ларца" стали секретом Полишенеля, не смеялся и ужасался такой глупости только самый распоследний крестьянин в забытой всеми глуши. даже базарные торговки на площадях кричали голову с плеч, шлюхе, чо это ей можно, а нам нельзя?

кто ж врагам такой козырь дает? ну понятно, что заговор против королевы, ее свержение, отречение в пользу сына. и посиди-ка ты в замке, матушка. а вот вам хрен - сбежала. не вынесла душа поэта позора мелочных обид. в Англию подалась. защиты у сестрицы Лизоньки искать. бггг три раза. ну вы поняли, да? мышка к кошечке пошла.

помоги грит, по сестринской дружбе и родственным связям выбить нечисть из дворца и жить с милым в мире и согласии. а чо случилось-то спросила Лизавета, типа не знала, ога? да влюбилась тут, а говорят нельзя. я им - пейте уксус, господа. а они на меня войной.

а я королева: что хочу, то ворочу, кого хочу, того - люблю:

Entre ses mains & en son plain pouvoir,
Je mets mon fils, mon honneur, & ma vie,
Mon pais, mes subjects, mon ame assubjettie
Est tout à luy, & n’ay autre vouloir
Pour mon objet, que sans le decevoir
Suivre je veux, malgré toute l’envie
Qu’issir en peut.

Ему во власть я сына отдаю,
И честь, и совесть, и страну мою,
И подданных, и трон, и жизнь, и душу.
Все для него! И мысли нет иной,
Как быть его женой, его рабой,
Я верности до гроба не нарушу!
С ним каждое мгновенье, каждый час,
А там — пусть зависть осуждает нас!

дура, ты Машка, как есть - дура, написала ей Елизавета Генриховна, и свекровь твоя дура, и коза твоя дура. кто ж в здравом уме и твердой памяти корону на член-то меняет? нешто я сама не королева и владычица морская, видала дураков, сама дура, но такиииих.

и полетели переписанными эсэмэсками во все дворы Европы те сонеты и стихи, с разрешения Елизаветы. это ж такая обосцака, так подставиться, это ж надо суметь. пусть все поржут, не токмо англицкий двор.

и опять - сестра помоги! помоги, помоги, что я дура, из-за такой фигни с Шотландией воевать? ты пока, Машунечка, суть да дело, да расследование, посиди-ка отдохни, головушку ретивую остужи вооон в Шеффилдском замке. лет 15 так посиди. а потом уж и голову с плеч. ой, дура, ой, дурааааа.

и только базарные торговки, выливая помои на улицу, усмехались в усы: все у этих помазанниц божьих как у нас - повдоль и ничо не поперёк.


p.s. Иосиф Бродский. из 20 сонетов к Марии Стюарт, 1974:

Число твоих любовников, Мари,
превысило собою цифру три,
четыре, десять, двадцать, двадцать пять.
Нет для короны большего урона,
чем с кем-нибудь случайно переспать.
(Вот почему обречена корона;
республика же может устоять,
как некая античная колонна).
И с этой точки зренья ни на пядь
не сдвинете шотландского барона.
Твоим шотландцам было не понять,
чем койка отличается от трона.
В своем столетьи белая ворона,
для современников была ты б*лядь.

Не то тебя, скажу тебе, сгубило,
Мари, что женихи твои в бою
поднять не звали плотников стропила;
не "ты" и "вы", смешавшиеся в "ю";
не чьи-то симпатичные чернила;
не то, что -- за печатями семью --
Елизавета Англию любила
сильней, чем ты Шотландию свою
(замечу в скобках, так оно и было);
не песня та, что пела соловью
испанскому ты в камере уныло.
Они тебе заделали свинью
за то, чему не видели конца
в те времена: за красоту лица.

p.p.s. а меж тем в историках согласья нет по поводу подлинности "писем из ларца". а был ли мальчик?