Счастье... Оно рыжее

Наша история планирования. Часть 7

Пт Фев 05, 2010 14:13

Как и все последующие проведенные в больницы утренние часы, это утро пролетело очень быстро: в смотровой мне взяли мазки для анализов, потом девочек звали на утренние процедуры и уколы, приходила лаборантка и брала кровь из пальчика, за ней ко мне в палату наведалась процедурная медсестра (молодая длинноволосая и очень красивая блондинка в высокой медицинской шапочке), строго отчитала меня за то, что я сама не пришла на укол в процедурную и сказала, что сейчас возьмет мне кровь из вены и заодно поставит укол в палате, но в следующий раз она меня ждет у себя. После капельниц я уже перестала панически бояться сдачи крови из вены. Всё прошло легко, венка нашлась быстро, медсестра всё сделала аккуратно. Но жуткий укол в вену я помню до сих пор. Точнее, не сам укол, а вызванные им ощущения. А вот точное медицинское название из памяти испарилось – помню только, что укол был «горячим», очень горячим. В общем, по мере введения лекарства в вену, меня бросало в жар, я обливалась просто ручьями пота, а потом еще и начала кружиться голова и я куда-то поплыла прямо на своей кровати в полубреду. От этого зверства меня спасла Тамара Сергеевна, которая как раз пришла ко мне на обход. Больше таких «горячих» уколов мне, слава Богу и Тамаре Сергеевне, никогда не делали. Врач еще раз обрисовала мне схему лечения: капельницы, уколы антибиотика, обезболивающее по жалобам, а потом еще витамины B1 и В6, физиолечение и тампоны с лекарством.
После обхода я наконец-то переехала в палату к своей подружке. Четыре кровати из пяти на тот момент были заняты. Свободная кровать находилась в ряду из четырех стоящих изголовьями к стене кроватей – вторая от двери. Пятая кровать стояла отдельно, параллельно противоположной стене. Новая палата тоже не отличалась домашним или хоть каким-то уютом: обшарпанные грязно-бежевые стены, изодранный местами линолеум на полу, грязная занавеска, прикрывающая полупрогнившие оконные рамы. Но здесь, по крайней мере, была нормальная действующая раковина без грязных клеенок неизвестного происхождения, а над ней даже было зеркало. Кроме кроватей в палате было еще пять тумбочек, стол, один или два стула. У девочек был чайник и телевизор – заботливо принесенные кому-то из дома родными. И мне были тут рады. Оказалось, что до моего появления в палате лежала бабулечка-«оборотень»: божий одуванчик днем и жуткий монстр, издающий громкий, никому не дающий спать храп ночью. Отсутствие внешнего комфорта с лихвой компенсировало наше душевное общение долгими осенними вечерами: компания подобралась хорошая. Временами даже соседки из прилегающих палат выражали недовольство нашими поздними хихиканьями и разговорами. Дни шли своим чередом: суетливое утро, начинающееся около 6 часов капельницами и уколами, анализами, очередями у процедурного кабинета в ожидании следующей партии уколов, процедурами в смотровом кабинете, физиолечением, обходом и визитами родных, долгие дневные тихие часы и быстро пролетающие за беседами вечера. Я быстро освоилась, изучила все больничные ходы, по которым можно быстро и не выходя на улицу перейти из одного корпуса в другой. А через пять дней, прокапав мне все положенные капельницы, врач перевела меня на дневной стационар. Теперь я приходила в больничку к 8-9 часам утра, а уходила оттуда часов в 16.
Примерно через неделю стали известны результаты моих анализов на инфекции – ничего не обнаружилось, все отрицательные. И как раз где-то в это же время врач отправила меня на бесплатное узи органов малого таза по талончику. С этими талончиками в нашей якобы бесплатной медицине отдельная история. На неделю на стационар где-то со ста койко-местами их выделяют всего несколько штук - где-то в районе 4-5. Врачам приходится как-то их распределять между пациентками. Поэтому, если твой случай требует немедленного проведения узи-диагностики, а талонов уже нет, ее делают платно. А если можно потерпеть, то врач, как правило, предлагает подождать, пока она сможет выделить талон. Хотя, вовремя сделав ультразвуковую диагностику, можно прояснить картину и внести коррективы в лечение. Мы всё-таки решили с Тамарой Сергеевной не тратить мои деньги на платное узи и дождаться талона, т.к. мое состояние значительно улучшилось, только при осмотре на кресле слева прощупывалось что-то, что, по мнению Тамары Сергеевны, могло оказаться кистой, и при надавливании на это место ощущалась боль. В назначенный день, захватив с собой историю болезни, клеенку и предварительно выпив пару литров воды, чтобы наполнить мочевой пузырь, я отправилась по длинным темным коридорам подвальных переходов из одного здания в другое в помещение женской консультации на узи. Сидение с полным мочевым пузырем в очереди из пациентов стационара было похоже на пытку. Но вот из заветной двери нужного кабинета вышел очередной человек, и туда уже захожу я. Узи делали обоими способами: сначала внешнее, потом трансвагинальное. И так было со всеми, кому было назначено узи органов малого таза. После внешнего пришлось одеваться и быстренько идти в туалет, расположенный неподалеку. В чем смысл делать узи таким образом, я до сих пор не понимаю. Кажется, более информативно всё равно трансвагинальное узи. Зачем тогда тратить время? Как и при осмотре на кресле, при процедуре диагностики было одно место слева, которое болезненно реагировало на попытки приблизить к нему датчик. Но в итоге узистка ничего криминального высмотреть не смогла: жидкости в позадиматочном пространстве не было, кист не визуализировалось. Только размеры матки и яичников ей показались маловатыми. В результате в заключении мне напечатали: «Генитальный инфантилизм 2-ой степени».
С выданной мне распечаткой я счастливая поскакала в ординаторскую к Тамаре Сергеевне, которая просила меня зайти к ней после узи, чтоб вместе посмотреть и оценить его итоги. Впечатление от заключения после узи-диагностики у лечащего врача осталось двойственное: с одной стороны, хорошо, что ни кист, ни жидкости нет, яичники слегка увеличены, но в общем в норме, воспаление уходит; а с другой – при осмотре слева явно что-то прощупывается, но на узи это «что-то» не заметили. Решили с Тамарой Сергеевной, что доделаем мне физио (я ходила на ультразвук с гидрокортизоном), доставим тампоны с димексидом, клотримазолом и метронидазолом до 10 раз и будем выписываться. После окончания лечения меня и выписали, назначив на три месяца отдых яичникам на регулоне. Дома я еще проставила курс назначенных Тамарой Сергеевной свечек ацилакт. А через некоторое время мне нужно было повторно сдать анализы на инфекции и показаться участковому гинекологу в ЖК.
С первой послебольничной зарплаты я, счастливая и окрыленная новыми надеждами, понеслась в аптеку и купила себе дорогущий (как мне тогда казалось) электронный градусник с мягким наконечником для измерения базальной температуры витамин Е, фолиевую кислоту и очередную упаковку регулона. Оставить в аптеке около тысячи рублей – как много! Ох, если бы я тогда знала, что на нашем пути к детке на всевозможные лекарства и процедуры будет потрачен еще не один десяток, а скорее всего даже не одна сотня тысяч рублей.
А еще до того, как я попала в больницу, мне казалось, что я какая-то ненастоящая планирующая беременность девушка. У меня нет никаких проблем со здоровьем. А вот если бы они были, то мы обязательно бы с ними расквитались, а после этого я бы сразу же смогла забеременеть. Вот сама себе будто и надумала сальпингоофорит. А потом стала мечтать, что после лечения в стационаре и 3-х циклов на регулоне, всё у нас непременно получится.